Приговор суда по ч. 3 ст. 146 УК РФ № 1-642/2014 | Судебная практика

Дело № 1-642/14

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Москва                                                                               13 октября 2016 года

Нагатинский районный суд г. Москвы

в составе председательствующего судьи Борисенковой Н.В.,

при секретаре Зубаха М.Г.,

с участием государственного обвинителя – помощника Нагатинского межрайонного прокурора г. Москвы Бирюкова А.С.,

подсудимого Адамяна Д.Т.,

защитника – адвоката Григоряна И.Т., представившего удостоверение <№ изъят>

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении Адамяна Д.Т., <данные изъяты> ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 146 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Адамян Д.Т. совершил незаконное использование объектов авторского права, а равно хранение контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, совершенные в особо крупном размере, при следующих обстоятельствах.

Так, Адамян Д.Т., имея умысел на незаконное использование объекта авторского права – программного продукта «<данные изъяты>», правообладателем которого является компания «<данные изъяты>», а именно распространение его путем установки на ЭВМ за денежное вознаграждение, будучи заведомо осведомленным о контрафактном изготовлении данного программного продукта (без ведома и разрешения правообладателя), в неустановленное время, но не позднее 24.04.2016 г., находясь по адресу: <адрес изъят>, действуя незаконно, в нарушение требований ст.ст. 1225, 1229, 1255, 1259, 1270 ГК РФ и вопреки воле правообладателя, с сетевого ресурса глобальной компьютерной сети <данные изъяты> приобрел путем копирования посредством системного блока, оснащенного устройством модемной связи, на имеющийся у него информационный носитель – жесткий диск «<данные изъяты> контрафактный экземпляр программного продукта «<данные изъяты>», который хранил при себе в целях сбыта по указанному выше адресу до 24.04.2016 г.

Продолжая действовать во исполнение своего преступного умысла, направленного на незаконное использование объектов авторского права, в целях извлечения прибыли Адамян Д.Т. 24.04.2016 г. перевез вышеуказанный жесткий диск с содержащимся на нем контрафактным экземпляром программного продукта «<данные изъяты>» из места его хранения по адресу: <адрес изъят>, в помещение, занимаемое <данные изъяты> расположенное по адресу: <адрес изъят>.

Там Адамян Д.Т. в период с 18 час. 30 мин. по 19 час. 50 мин., выполняя заявку, сделанную по телефону Щ., задействованным сотрудником <данные изъяты> в рамках проводимого оперативно–розыскного мероприятия «гласная проверочная закупка» на установку и настройку вышеуказанного программного продукта, будучи неосведомленным об указанном оперативно-розыскном мероприятии, за вознаграждение в размере 1 000 руб. установил с принадлежащего ему жесткого диска <данные изъяты> на жесткий диск <данные изъяты>, установленный в помещении <данные изъяты> заведомо для него контрафактный экземпляр программного продукта <данные изъяты>

Обладателем исключительных имущественных прав на тиражирование и распространение программы <данные изъяты> является компания <данные изъяты> Стоимость ее лицензионной версии составляет 1 226 790 руб., что является особо крупным размером.

Подсудимый Адамян Д.Т. свою вину в совершении указанного выше преступления не признал, пояснил суду, что действительно разместил на сайте <данные изъяты> объявление о том, что помогает в установке различных компьютерных программ. По указанному в объявлении телефону ему позвонил Щ., который попросил его установить программу «<данные изъяты>». Ранее он не слышал о такой программе, поэтому пообещал ему перезвонить. После телефонного разговора он вышел в интернет, нашел данную программу в открытом доступе на сайте <данные изъяты> и скопировал данную программу себе на флеш-карту. Затем он перезвонил Щ. и сообщил, что может установить программу. Щ. предложил встретиться через несколько дней у метро <адрес изъят> Они заранее договорились о цене за установку программы: Щ. должен был ему передать 1000 руб. В офисе, в который они прошли вместе с Щ., он (подсудимый) установил данную программу, после чего Щ. передал ему 1000 руб. После этого было объявлено, что проводилась проверочная закупка. Он считает, что его спровоцировали совершить неправомерное скачивание и установку программы, так как умысла на эти действия он не имел. Он не знал, что версия программного обеспечения, которую он устанавливал, не является лицензионной, так как программа находится в открытом доступе. Полученные от Щ. денежные средства он расценил как плату за установку программы, а не ее продажу, следовательно, в его действиях не было умысла на ее сбыт. Также, по мнению подсудимого, ни в ходе следствия, ни в ходе судебного заседания не был установлен обладатель исключительных прав на программу «<данные изъяты>», не представлены надлежащие документы, подтверждающие полномочия А. действовать от компании «<данные изъяты>». Заключение эксперта является недопустимым доказательством, поскольку из него не следует, что эксперт сравнивал исследуемый экземпляр с подлинным, кроме того, экспертом неправильно установлена стоимость спорной программы.

Суд, допросив подсудимого, потерпевшего, свидетелей, исследовав материалы дела, считает, что виновность подсудимого Адамяна Д.Т. установлена в судебном заседании и полностью доказана.

Так, представитель потерпевшего А. пояснил суду, что работает в <данные изъяты> в должности юриста, уполномочен представлять интересы компании «<данные изъяты>» с целью осуществления защиты ее авторских прав на программное обеспечение, в том числе в качестве представителя потерпевшего в правоохранительных органах и суде. Розничная стоимость лицензионного экземпляра программы для ЭВМ «<данные изъяты>», аналогичного установленному Адамянном Д.Т., составляет 1 226 790 руб. Адамян Д.Т. не имел полномочий распространять программные продукты, права на которые принадлежат компании «<данные изъяты>».

В связи с наличием некоторых противоречий были оглашены показания потерпевшего А., данные им в ходе предварительного следствия (т. 1 л.д. 154-156). В целом его показания аналогичны его показаниям в ходе судебного заседания, существенных противоречий суд не усматривает. Более подробное изложение порядка распространения лицензионных экземпляров программы «<данные изъяты>» суд противоречием не считает.

Вина подсудимого подтверждается также показаниями свидетеля Щ. (сотрудника <данные изъяты>), который сообщил суду, что в апреле 2016 г. в отдел поступила оперативная информация о том, что на территории г. Москвы некий гражданин (как потом выяснилось Адамян Д.Т.) устанавливает контрафактные программы. Он (свидетель) ему позвонил и спросил, может ли он установить программу «<данные изъяты>». Через 10 мин. подсудимый перезвонил и сказал, что сможет это сделать за 1000 руб. В рамках ОРМ были привлечены представители общественности, с которыми после проведения инструктажа они вместе с Ж. отправились в <данные изъяты>, куда должен был прибыть и Адамян Д.Т. В данном помещении был компьютер, в который предварительно был установлен жесткий диск. В тот же день вечером приехал Адамян Д.Т., упомянув в ходе установки, что программа является нелицензионной. После установки программы, Щ. передал подсудимому 1000 руб., после чего в помещение зашел Ж. с понятыми. Были составлены все необходимые документы, в которых все участники процесса расписались. Адамян Д.Т. прочитал все документы и согласился со всем тем, что в них написано, вину не отрицал. Никакого давления на него не оказывалось. Он (свидетель) не просил подсудимого устанавливать нелегальную программу.

В связи с наличием некоторых противоречий были оглашены показания свидетеля Щ., данные им в ходе предварительного следствия, в том числе в ходе очной ставки с Адамяном Д.Т. (т. 1 л.д. 142-145, 207-212). В целом его показания аналогичны его показаниям в ходе судебного заседания, существенных противоречий суд не усматривает.

Свидетель Ж. (сотрудник <данные изъяты>) в судебном заседании дал аналогичные показания.

В связи с наличием некоторых противоречий были оглашены показания свидетеля Ж., данные им в ходе предварительного следствия, в том числе в ходе очной ставки с Адамяном Д.Т. (т. 1 л.д. 146-149, 201-206). В целом его показания аналогичны его показаниям в ходе судебного заседания, существенных противоречий суд не усматривает.

Свидетель И., сообщил суду, что был понятым при проведении ОРМ «проверочная закупка», в ходе которого ранее ему неизвестный молодой человек, как потом выяснилось Адамян Д.Т., произвел в одном из офисов установку контрафактной программы. В ходе данного ОРМ составлялись документы, в которых он расписывался. Эти документы, прежде чем расписаться, он читал, в них все было отражено правильно.

Свидетель Н. в судебном заседании дал аналогичные показания.

Вина подсудимого Адамяна Д.Т. подтверждается также письменными материалами дела, а именно:

рапортом оперуполномоченного <данные изъяты> Щ. от 22.04.2016 г. о наличии оперативной информации в отношении неустановленного лица по имени «Д. который осуществляет установку на ЭВМ контрафактных программных продуктов на территории <данные изъяты> (т. 1 л.д. 20);

постановлением от 24.04.2016 г. о проведении оперативно-розыскного мероприятия «гласная проверочная закупка» экземпляра программного обеспечения в помещении <данные изъяты> по адресу: <адрес изъят>, в отношении неустановленного лица по имени «Д.» (т. 1 л.д. 22);

актом осмотра, выдачи денежных средств и инструктажа общественности от 24.04.2016 г., согласно которому в период с 14 час. 15 мин. по 14 час. 30 мин. того же дня оперуполномоченному <данные изъяты> Щ. выданы денежные средства в сумме 1 000 руб. (номер купюры: <№ изъят>) для использования при проведении гласной проверочной закупки (т. 1 л.д. 25);

актом выдачи диктофона и инструктажа общественности от 24.04.2016 г., согласно которому в период с 14 час. 35 мин. по 14 час. 55 мин. того же дня оперуполномоченному <данные изъяты> Щ. выдан цифровой диктофон для аудиофиксации разговора при проведении гласной проверочной закупки контрафактных программных продуктов (т. 1 л.д. 27);

актом установки жесткого диска от 24.04.2016 г., из которого следует, что в период с 17 час. 45 мин. по 18 час. 00 мин. оперуполномоченным <данные изъяты> Ж. в присутствии представителей общественности: И., Н., оперуполномоченного <данные изъяты> Щ. в системный блок установлен жесткий диск <данные изъяты>, при этом данный системный блок не имеет подключения к сети <данные изъяты> не соединен с каким-либо другим компьютером. Других жестких дисков и иных носителей информации в системном блоке не имеется (т. 1 л.д. 31);

актом гласной проверочной закупки от 24.04.2016 г., согласно которому оперуполномоченным <данные изъяты> Ж. 24.04.2016 в помещении <данные изъяты> по адресу: <адрес изъят> проведено оперативно-розыскное мероприятие «гласная проверочная закупка», в ходе которой установлено, что Адамян Д.Т. установил контрафактный экземпляр программного продукта «<данные изъяты>» на жесткий диск системного блока, за что получил от оперуполномоченного <данные изъяты> Щ., выступающего в роли покупателя, 1000 руб. (т. 1 л.д. 32-33);

актом добровольной выдачи от 24.04.2016 г., согласно которому Адамян Д.Т. добровольно выдал денежные средства в размере 1000 руб., полученные им от оперуполномоченного Щ. за установку контрафактной программы на персональный компьютер в помещении <данные изъяты> по адресу: <адрес изъят> а также добровольно выдал жесткий диск (внешний) <данные изъяты>, с которого им была установлена контрафактная программа «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 34);

протоколом осмотра места происшествия от 24.04.2016 г., согласно которому объектом осмотра является помещение <данные изъяты>, расположенное по адресу: <адрес изъят>, где обнаружен системный блок персонального компьютера, на жесткий диск которого Адамян Д.Т. установил программу «<данные изъяты>». В ходе осмотра места происшествия изъят жесткий диск <данные изъяты> (т. 1 л.д. 35-38);

протоколом осмотра предметов от 16.08.2016 г. согласно которому, на компакт-дисках, представленных в распоряжение следствия, имеются аудиозаписи разговоров, произошедших 22.04.2016, 23.04.2016, 24.04.2016 между оперуполномоченным Щ. и Адамяном Д.Т., которые подтверждают факт установки Адамяном Д.Т. программного продукта «<данные изъяты>» и его осведомленность об отсутствии лицензии у данного программного продукта (т. 2 л.д. 83-90);

протоколом осмотра предметов от 11.08.2016 г., согласно которому осмотрены денежные средства в размере 1000 руб., одной купюрой достоинством 1 000 руб. с номером: <данные изъяты>, добровольно выданной Адамяном Д.Т. 24.04.2016 после проведения гласной проверочной закупки в помещении <данные изъяты> по адресу: <адрес изъят> (т. 2 л.д. 73-74);

протоколом осмотра предметов от 12.08.2016 г., согласно которому осмотрен полимерный пакет (файл), опечатанный способом, исключающим проникновение внутрь. При вскрытии данного конверта в нем обнаружены: жесткий диск <данные изъяты> и жесткий диск (внешний) «<данные изъяты>» <№ изъят>, которые были подключены к системному блоку персонального компьютера марки «<данные изъяты>», оборудованного приводом для чтения CD/DVD дисков, входом USB, установленной на нем операционный системой <данные изъяты>. При установке и подключении жесткого диска <данные изъяты> и жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> к системному блоку установлено, что данные информационные носители содержат следующую программу: «<данные изъяты>» (т. 2 л.д. 79-80);

протоколом осмотра предметов от 12.08.2016, согласно которому осмотрен скриншот размещенного Адамяном Д.Т. на сайте *** объявления, с указанием абонентского номера, используемого последним и перечнем предоставляемых им компьютерных услуг (т. 2 л.д. 76-77);

заключением эксперта № 738 от 16.05.2016 г., согласно которому на жестком диске <данные изъяты>, установлен программный продукт «<данные изъяты>». На жестком диске (внешнем) «<данные изъяты>» <№ изъят> содержится дистрибутив программного продукта «<данные изъяты>». Программный продукт «<данные изъяты>» атрибутирует себя как продукт компании «<данные изъяты>», установленный не «в режиме для 30 дневного ознакомительного использования» (в разделе «<данные изъяты>» указан тип лицензии как «<данные изъяты>»).

Программный продукт «<данные изъяты>», установленный на жестком диске <данные изъяты> имеет нелицензионные признаки. Жесткий диск (внешний) «<данные изъяты>» <№ изъят> с записанным на нем программным продуктом «<данные изъяты>», имеет отличия от лицензионных экземпляров поставки программных продуктов компании «<данные изъяты>».

Стоимость экземпляров программ, имеющих признаки контрафактности, обнаруженных на представленных носителях информации, на день изъятия 24.04.2016 составляет 1 226 790 рублей 00 копеек.

С жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> возможна установка программного продукта «<данные изъяты>» на жесткий диск персонального компьютера. В результате проведения экспертизы, была обнаружена информация о подключении жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> в реестре операционной системы на жестком диске <данные изъяты> (т. 1 л.д. 71-117);

заключением эксперта № 816 от 11.08.2016, согласно которому на жестком диске <данные изъяты>, установлен программный продукт «<данные изъяты>». На жестком диске (внешнем) «<данные изъяты>» <№ изъят> содержится дистрибутив программного продукта «<данные изъяты>». Программный продукт «<данные изъяты>» атрибутирует себя как продукт компании «<данные изъяты>», установленный не «в режиме для 30 дневного ознакомительного использования» (в разделе «<данные изъяты>» указан тип лицензии как «<данные изъяты>»).

Программный продукт «<данные изъяты>», установленный на жестком диске <данные изъяты> имеет нелицензионные признаки. Жесткий диск (внешний) «<данные изъяты>» <№ изъят>, с записанным на нем программным продуктом «<данные изъяты>», имеет отличия от лицензионных экземпляров поставки программных продуктов компании «<данные изъяты>».

Стоимость экземпляров программ, имеющих признаки контрафактности, обнаруженных на представленных носителях информации, на день изъятия 24.04.2016 составляет 1 226 790 рублей 00 копеек.

С жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> возможна установка программного продукта «<данные изъяты>» на жесткий диск персонального компьютера. В результате проведения экспертизы, была обнаружена информация о подключении жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> в реестре операционной системы на жестком диске <данные изъяты> (т. 2 л.д. 14-59);

постановлениями о признании вещественными доказательствами и приобщении к материалам дела денежных средств в размере 1000 руб. одной купюрой с номером: <№ изъят>; скриншота объявления, размещенного на сайте <данные изъяты>, жесткого диска <данные изъяты> и жесткого диска (внешнего) «<данные изъяты>» <№ изъят> с содержащейся на нем программой «<данные изъяты>»; двух компакт-дисков СD-R марки «<данные изъяты>», и одного компакт-диска СD-RW марки «<данные изъяты>» (т. 2 л.д. 81-82, 96-97).

Письменные материалы дела оформлены надлежащим образом, составлены лицами, незаинтересованными в конечном итоге дела, непротиворечивы, согласуются между собой, соответствуют показаниям и представителя потерпевшего А., и свидетелей Щ., Ж., И., Н.

Оценивая показания потерпевшего А. и свидетелей Щ., Ж., И., Н., суд считает их достоверными и убедительными, они последовательны и непротиворечивы, подтверждаются письменными материалами дела, согласуются между собой. Все они являются лицами, незаинтересованными в исходе данного дела, ранее с подсудимым знакомы не были. Оснований для оговора Адамяна Д.Т. представителем потерпевшего и свидетелями суд не усматривает, поэтому считает возможным доверять их показаниям.

Оценивая доводы защиты о противоречивости показаний свидетелей – сотрудников полиции (Щ., Ж.), которые неточно описывали конкретные обстоятельства ОРМ, а именно не указывали конкретный источник оперативный информации, неверно сообщали, кто именно составлял необходимые документы, кто осуществлял общее руководство данной операцией, суд относится ним критически, поскольку в целом их показания соответствуют другим доказательствам по делу, а отмеченные защитой моменты не являются теми существенными противоречиями, которые ставят под сомнение показания указанных свидетелей. И Щ., и Ж. являются действующими сотрудниками полиции, явно не единственный раз принимающими участие в подобного рода операциях, следовательно, тот факт, что они не могут вспомнить по происшествии нескольких месяцев все детали вышеуказанного ОРМ, представляется суду вполне объяснимым. В данной части суд считает возможным более доверять их показаниям на предварительном следствии, тем более, что они подтвердили их в ходе судебного заседания.

Оценивая показания подсудимого в части признания фактических обстоятельств дела (установка вышеуказанной программы и получение за это вознаграждение в размере 1000 руб.), суд считает возможным доверять им, поскольку они последовательны и непротиворечивы, подтверждаются письменными материалами дела, показаниями свидетелей и представителя потерпевшего.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о его неосведомленности о контрафактном характере используемой им программы, суд относится к ним критически, поскольку это опровергается показаниями свидетелей Щ., Ж., не имеющих личной неприязни к подсудимому, а также письменными материалами дела, в том числе, протоколом осмотра диска и прослушивания фонограммы, из которого следует, что Адамян Д.Т. сообщает Щ., что собирается установить ему «ломанную» программу, тогда как на официальном сайте такая программа стоит «порядка миллиона». При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что доводы Адамяна Д.Т. связаны с его стремлением избежать уголовной ответственности. Тот факт, что программа находилась в сети «<данные изъяты>» в открытом доступе, на квалификацию действий подсудимого влияния не оказывает, поскольку Адамян Д.Т. в судебном заседании не отрицал, что «скачал» программу не с официального сайта компании «<данные изъяты>», при этом возможное нарушение авторских прав владельцами упомянутого подсудимым интернет-ресурса, не является основанием для нарушения авторских прав компании «<данные изъяты>» и со стороны Адамяна Д.Т.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о том, что полученные от Щ. денежные средства он расценил как плату за установку программы, а не за ее продажу, следовательно, в его действиях не было умысла на сбыт спорной программы, суд относится к ним критически, поскольку он установил именно программу «<данные изъяты>», прав на использование которой у него не было, и именно за это он получил вознаграждение.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о том, что имела место провокация преступления со стороны сотрудников полиции, суд относится к ним критически, поскольку из материалов уголовного дела следует, что проверочная закупка экземпляра программного обеспечения у Адамяна Д.Т. 24 апреля 2016 г. проведена в соответствии с положениями ст. 7, ч. 7 ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», в том числе на основании мотивированного постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Поступившие в <данные изъяты> сведения о причастности лица по имени П. к незаконному распространению контрафактного программного обеспечения путем его установки на ЭВМ, явились достаточным основанием для проведения указанного оперативно-розыскного мероприятия. При проведении 24 апреля 2016 г. проверочной закупки была подтверждена полученная оперативная информация и выявлен факт незаконного использования Адамяном Д.Т. контрафактного программного обеспечения. При этом проводилось визуальное наблюдение сотрудников <данные изъяты>. Результаты оперативно-розыскной деятельности были в установленном порядке рассекречены и представлены в следственные органы для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Само по себе обращение сотрудника полиции в рамках ОРМ к лицу, предположительно занимающегося противоправной деятельностью, по мнению суда, провокацией преступления не является, особенно с учетом того, что Адамян Д.Т. не отрицал, что перед данным разговором сам разместил объявление в сети «<данные изъяты> в котором предлагал свои услуги по установке компьютерных программ. После того, как ему по телефону, указанному в объявлении, позвонил Щ., Адамян Д.Т. не отказал ему в связи с отсутствием у него данной программы, и как следствие прав на нее, а сообщил, что перезвонит, после того, как он про нее узнает. Впоследствии он также не отказал Щ. в установке этой программы, более того, сам назначил цену и сам приехал для ее установки по адресу, указанному Щ. Каких-либо существенных нарушений при проведении указанного оперативно-розыскного мероприятия суд не усматривает. Отсутствие сведений, а именно анкетных данных о конкретном источнике оперативной информации об Адамяне Д.Т. не свидетельствует о том, что отсутствовали основания для проведения ОРМ. Тот факт, что в качестве «закупщика» выступал не гражданин, желающий изобличить нарушителя авторских прав, а сотрудник полиции Щ., не является нарушением требований закона.

Оценивая доводы защиты о том, что сотрудники полиции специально выбрали программу, обладающую такой высокой стоимостью, суд относится к ним критически, поскольку никаких нарушений действующего законодательства при выборе объекта ОРМ «проверочная закупка» сотрудниками полиции не допущено.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о том, что ни в ходе следствия, ни в ходе судебного заседания не был установлен обладатель исключительных прав на программу «<данные изъяты>», суд относится к ним критически, поскольку из материалов дела следует обратное.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о том, что в ходе рассмотрения данного уголовного дела не представлены надлежащие документы, подтверждающие полномочия А. действовать от компании «<данные изъяты>», суд относится к ним критически, поскольку такие документы в материалах дела имеются, никаких оснований сомневаться в их достоверности и допустимости нет.

Так, согласно 45 УПК РФ представителями потерпевшего, являющегося юридическим лицом могут быть иные лица, правомочные в соответствии с ГК РФ представлять его интересы.

В силу пункта 1 статьи 1202 ГК РФ, личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо.

Согласно пункту 1 статьи 1209 ГК РФ, форма сделки подчиняется праву места ее совершения. Однако сделка, совершенная за границей, не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования российского права. Правила, предусмотренные абзацем первым настоящего пункта, применяются и к форме доверенности.

Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Российская Федерация и Швейцария как и Соединенные Штаты Америки являются участниками Конвенции, отменяющей требования легализации иностранных официальных документов (Гаага, 1961).

Согласно пункту (с) статьи 1 Конвенции, она распространяется на официальные документы, в том числе нотариальные акты. В соответствии со статьей 5 Конвенции, апостиль проставляется по ходатайству подписавшего лица или любого предъявителя документа. Заполненный надлежащим образом, он удостоверяет подлинность подписи, качество, в котором выступало лицо, подписавшее документ, и, в надлежащем случае, подлинность печати или штампа, которыми скреплен этот документ.

Согласно статьи 3 Гаагской конвенции (1961), проставление апостиля компетентным органом государства, в котором этот документ был совершен, является единственной формальностью, которая может быть потребована для удостоверения подлинности подписи, качества, в котором выступало лицо, подписавшее документ, и, в надлежащем случае, подлинности печати и штампа, которыми скреплен этот документ.

Имеющаяся в материалах дела доверенность от 04.10.2016 г. (т. 1 л.д. 125-131) выдана от имени компании «<данные изъяты>» в лице ее директора по <данные изъяты> П.1 <данные изъяты> и предоставляет последнему полномочия действовать от имени и по поручению Компании по всем вопросам, касающимся защиты ее авторских прав, совершать юридические действия по данному поводу, в том числе представлять интересы «<данные изъяты>» в качестве потерпевшего. Указанная доверенность удостоверена нотариусом <адрес изъят> Д.1 и имеет соответствующий требованиям Гаагской конвенции апостиль. Перевод этих документов был сделан в г. Москве с удостоверением подписи и личности переводчика в нотариальном порядке.

Поскольку апостиль удостоверяет, в том числе и качество, в котором выступало лицо, подписавшее документ, оснований для вывода о том, что доверенность, выданная от имени компании «<данные изъяты>» П.1, совершена неуполномоченным лицом, не имеется.

Оценивая доводы Адамяна Д.Т. о недопустимости такого доказательства как заключения эксперта, в том числе, поскольку из них не следует, что эксперт сравнивал исследуемый экземпляр с подлинным, суд относится к ним критически, поскольку оснований не доверять выводам эксперта у суда нет. Постановления о назначении экспертиз вынесено в соответствии со ст. 195 УПК РФ надлежащим процессуальным лицом, при этом каких-либо нарушений положений ст. ст. 198, 206 УПК РФ, в том числе и прав подсудимого Адамяна Д.Т., не допущено. Проведенные экспертные исследования соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, выполнены специалистом, квалификация которого у суда сомнений не вызывает. Заключения эксперта соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, оформлены надлежащим образом, научно обоснованы, их выводы представляются суду ясными и понятными. При этом суд исходит из того, что заключения эксперта не имеют какого-то преимущественного значения и как надлежащие равные другим доказательства подлежит оценке в совокупности с другими собранными по делу доказательствами. По аналогичным основаниям, суд критически относится к доводам Адамяна Д.Т. о том, что экспертом неправильно установлена стоимость спорной программы.

Оценивая доводы защиты о том, что Адамян Д.Т. не мог знать о стоимости устанавливаемой им программы, следовательно, в его действиях отсутствует умысел на использование авторских прав в особо крупном размере, суд относится к ним критически, поскольку умысел Адамяна Д.Т. был направлен на незаконное использование объектов авторского права, а равно контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, его возможная неосведомленность о точной стоимости используемой им программы не влияет на квалификацию его деяния.

В ходе судебного заседания по ходатайству защиты была допрошена свидетель Н.2, которая сообщила, что неоднократно пользовалась услугами Адамяна Д.Т. по установке программного обеспечения, никаких нелицензионных программ он ей не устанавливал и устанавливать не предлагал.

Оценивая ее показания, как доказательство защиты, суд относится к ним критически, поскольку тот факт, что Адамян Д.Т. занимался установкой программного обеспечения, в судебном заседании не оспаривался, а то обстоятельство, что Адамян Д.Т. не предлагал ей для установки нелицензионные программы не означает, что он не мог этого делать по отношению к другим лицам.

Проверив материалы дела, оценив приведенные выше доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу, что вина подсудимого Адамяна Д.Т. доказана, его действия следует квалифицировать по п. «в» ч. 3 ст. 146 УК РФ, поскольку он совершил незаконное использование объектов авторского права, а равно хранение контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, совершенные в особо крупном размере.

Суд усматривает, что нашли свое подтверждение все вышеуказанные признаки преступления, а именно: признак использования имеет место, поскольку Адамян Д.Т. распорядился указанной программой, установив ее на компьютер для дальнейшей эксплуатации другим лицом; признак незаконности использования объектов авторского права имеет место, поскольку Адамян Д.Т. в соответствии с законом или договором не обладал соответствующими правами на вышеуказанную программу. Признак хранения имел место, поскольку Адамян Д.Т. обладал контрафактным экземпляром программы с момента ее приобретения и до завершения проведенного в отношении него ОРМ «проверочная закупка». Признак цели сбыта суд усматривает, поскольку Адамян Д.Т. использовал контрафактный экземпляр программы для извлечения прибыли; признак особо крупного размера – поскольку стоимость лицензионной версии вышеуказанной программы составляет 1 226 790 руб., что в соответствии с примечанием к ст. 146 УК РФ является особо крупным размером.

При поступлении дела в суд Адамяну Д.Т. вменялось также приобретение контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, однако, по мнению суда, указанный признак является излишне вмененным, не нашедшим своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, поскольку не было достоверно установлено время и место совершения указанного действия. При таких обстоятельствах суд исключает указанный признак из юридической квалификации деяния.

При поступлении дела в суд Адамяну Д.Т. вменялась также перевозка контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, однако, по мнению суда, и указанный признак является излишне вмененным, не нашедшим своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, поскольку в судебном заседании было установлено, что умысел подсудимого был направлен, не на перевозку контрафактной программы, а на ее доставку к месту установки удобным для себя способом в целях ее последующего использования. При таких обстоятельствах суд исключает указанный признак из юридической квалификации деяния.

Кроме того, по мнению суда, подлежит исключению из фабулы обвинения указание на причинение потерпевшему ущерба в особо крупном размере. Указанное обстоятельство не нашло своего подтверждения в ходе судебного заседания, поскольку сам факт использования Адамяном Д.Т. контрафактной программы не означает, что владельцу этой программы был причинен реальный ущерб. Это не оказывает влияния на юридическую квалификацию деяния, поскольку в судебном заседании было установлено, что Адамян Д.Т. использовал объекты авторского права, а равно хранил контрафактные экземпляры произведений в целях сбыта в особо крупном размере.

При назначении наказания, в соответствии со ст. 60 ч. 3 УК РФ суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства его совершения, данные о личности подсудимого, условия жизни его семьи.

Суд принимает во внимание, что Адамян Д.Т. совершил преступление, относящееся к категории тяжких.

При изучении личности подсудимого установлено, что Адамян Д.Т. ранее не судим, <данные изъяты>

К обстоятельствам, смягчающим наказание, в соответствии со ст. 61 УК РФ, суд относит совершение преступления впервые, <данные изъяты>

Обстоятельств, отягчающих наказание, по делу не установлено.

С учетом данных о личности подсудимого, обстоятельств совершения инкриминируемого деяния, суд не находит оснований для изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

С учетом изложенного, конкретных обстоятельств совершения преступления, личности подсудимого, наличия обстоятельств, смягчающих наказание, суд считает необходимым назначить наказание в виде лишения свободы. Вместе с тем суд приходит к убеждению о возможности исправления Адамяна Д.Т. без реального отбывания наказания и считает возможным применить к нему ст. 73 УК РФ.

Суд, с учетом данных о личности Адамяна Д.Т., считает возможным не назначать подсудимому дополнительное наказание в виде штрафа.

Оснований для применения ст. 64 УК РФ суд не находит.

В соответствии со ст. 81 УПК РФ суд разрешает вопрос о судьбе вещественных доказательств.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 307, 308 и 309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ

Адамяна Д.Т. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 146 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 2 (два) года без штрафа.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное Адамяну Д.Т. наказание считать условным с испытательным сроком на 3 (три) года. Обязать Адамяна Д.Т. не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного, не совершать административных правонарушений.

Меру пресечения Адамяна Д.Т. – подписку о невыезде и надлежащем поведении – отменить при вступлении приговора в законную силу.

Вещественное доказательство по уголовному делу – жесткий диск <данные изъяты>, хранящийся в камере вещественных доказательств <данные изъяты>, – передать в <данные изъяты> по принадлежности.

Вещественное доказательство – жесткий диск (внешний) «<данные изъяты>» <№ изъят> с содержащейся на нем программой «<данные изъяты>», хранящийся в камере вещественных доказательств <данные изъяты>, – хранить при деле.

Вещественные доказательства – денежные средства в размере 1000 руб. одной купюрой с номером: <№ изъят>, находящиеся на ответственном хранении в <данные изъяты>, передать И. по принадлежности.

Вещественное доказательство – скриншот объявления, размещенного на сайте <данные изъяты>, два компакт диска СD-R марки «<данные изъяты>», и один компакт диск СD-RW марки «<данные изъяты>», хранящийся при деле, – хранить при деле.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Московский городской суд в течение десяти суток, а осужденным в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи осужденным апелляционной жалобы, он вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.

Федеральный судья                                    Борисенкова Н.В.